Александр Петров: «Стараюсь получать кайф от игры»

Обстоятельное интервью нападающего «Зауралья».

Александр рассказал пресс-службе клуба о дебюте в КХЛ, тяжелой травме, из-за которой он едва не завершил карьеру, атмосфере внутри команды и внимании не только со стороны курганских болельщиков.

- Вы родом из Сургута, где хоккей не сильно развит. Как вообще обстояли дела с местной школой, в которой вы учились?

- Вроде есть деньги, но с хоккеем там плохи дела. Только года четыре назад построили арену на 2000 зрителей, а раньше там была площадка меньше канадской, трибуны в три лавочки. Давно уже ходят слухи, что хотят создать профессиональную команду, но все только этим и заканчивается.

- А чем вам вообще запомнилась сургутская школа «Олимпиец», чьим воспитанником являетесь?

- Мой первый тренер Сергей Александрович Мальцев был хорошим человеком, который дал мне базовые навыки. А уже более важным вещам меня научили в подольском «Витязь», в который я попал в 13 лет. Команда хорошая была, много друзей осталось с той поры, практически со всеми поддерживаю связь. Особо много не выигрывали, но играли в первой группе, и для Сургута это было хорошо.

- Кто-то из товарищей по «Олимпийцу» продолжает профессиональную карьеру?

- Да, Ярослав Дыбленко. Я раньше играл на позиции защитника, и мы с ним были в одной паре. Он сейчас играет в КХЛ за московский «Спартак». А остальные парни играют на любительском уровне, в чемпионатах города, области.

- Вы сейчас обмолвились, что начинали играть, будучи защитником. А как в нападении оказались?

- Много бегал в атаку, тренер за это ругал постоянно. Но я постоянно забивал, поэтому, когда мне было 11 лет, меня перевели в нападение.

- МХЛовская карьера началась для вас в Подольске, а завершилась поближе к дому – в Ханты-Мансийске. Чем запомнилось то время?

- Я окончил школу и вышел на драфт КХЛ. Меня на нем как раз выбрал «Витязь» и я подписал с Подольском контракт на пять лет, так правилами было установлено. Первый год практически не играл: то не ставили в состав, то потом сидел на скамейке как лимитчик. В конце сезона 2010/2011 начали делать молодежную команду в Ханты-Мансийске, предложили приехать. Я подошел к руководству «Витязя», но они меня не отпустили. На предсезонке я еще раз подошел и мне сказали, что подумают. Я в Подольске провел практически всю предсезонку и потом меня все-таки отпустили. Ханты-Мансийск – это хорошее время в моей карьере. Приехал, сразу получил доверие, спасибо за это Пал Палычу Езовских. На следующий год сделали меня капитаном. В наш бронзовый сезон (сезон 2012/2013 – прим. ред.) все обычными уральскими ребятами были, стояли друг за друга.

- Как вы оказались в «Югре», за которую сыграли в девяти матчах?

- На одну из игр «Мамонтов Югры» в октябре пришло руководство основной команды. В том матче я забил два гола и мне сразу тренер сказал, что со следующего дня ты – хоккеист «Югры». Зашел в раздевалку, первое время стеснялся немного. Все-таки там мужики играли, опытные, да и в КХЛ уровень совсем другой, чем в МХЛ. Одну тренировку с ними провел и отправился в поездку по восточным городам страны – Владивосток, Хабаровск, Новокузнецк. Прилетели во Владивосток рано утром, а вечером уже была игра. Там сыграл всего пару минут, но быстро ощутил, что все сложнее, скорости выше. Потихоньку втянулся, правда, много играть не давали, но я рад, что мне такая возможность представилась. А потом вдруг поменяли тренера, и я совсем перестал попадать в состав, месяц просто тренировался. В итоге сам подошел и попросился в молодежную команду, так как очень хотелось играть, и надо было что-то делать.

- После того сезона вы на год выпали из хоккея. Что случилось тогда?

- У меня еще оставался год контракта в Ханты-Мансийске, летом я тренировался с «Югрой» и со мной еще было трое с «молодежки». Получилось так, что двоих затем отправили в ВХЛ, в Тюмень, а мне предложили заняться поисками новой команды. Были еще варианты с обменом, и я весь август ждал решения руководства, тренировался с молодежной командой. Потом меня совсем отпустили, и вскоре поступило предложение из «Челмета». Я сразу поехал в Челябинск, потому что вариантов не было, и уже наступил сентябрь, сезон на носу. На следующий день после приезда я отправился с «Челметом» на предсезонный турнир, после которого со мной должны были заключить контракт. И на том турнир я получил тяжелую травму – разрыв связок плеча. Вернулись в Челябинск и мне сказали: «Если операция не потребуется, то подпишем, а если потребуется, то извини». Достаточно долго все тянулось с обследованием и потом решили, что операцию надо делать. Поехал в Сургут, там помогли с врачом и все быстро сделали, но все прошло не слишком гладко… Должны были поставить пластину, но она не налезла – кость широкая. Два месяца отходил, не двигая рукой. Затем вышел кататься на лед и связки опять порвались, пришлось делать еще одну операцию, но теперь поставили пластину. До сих пор вот стоит. Несколько месяцев отработал механиком в местном автосалоне, потому что финансовое положение обязывало. Не сидеть же дома! Спасибо хочу сказать Александру Пономареву, что помог устроиться в столь тяжелое время.

- После восстановления вы приехали в Курган. Как вообще судьба свела с «Зауральем»?

- Мне позвонил агент и предложил вариант с Курганом, и я вообще не раздумывал над этим предложением, потому что год не играл и тут дали шанс. Приехал, надо было цепляться за место в составе, так как понимал, что, скорее всего, это моя последняя возможность вернуться. Особенно долго тянулось ожидание решения тренеров, только буквально перед стартом сезона стало понятно, что я остаюсь.

- Первую половину прошлого сезона вы практически не играли. Как с этим мирились?

- Поначалу я был в растерянности: год в принципе не играл и в Кургане в состав не проходил. Ехать куда-то вариантов не было. Приходилось добиваться места в составе через работу и все как-то само пришло.

- И все-таки дождались дебюта в октябре 2015 года. Ноги не тряслись перед первой официальной игрой за долгое время?

- Да, потряхивало немного. На предсезонке я тоже не сильно много сыграл – всего одну полную игру, но и это все равно не то. Было желание не ошибиться в простой ситуации, зацепиться за место в составе и о каких-то активных действиях в атаке даже не думал. Со временем удалось раскрепоститься.

- А первую шайбу в ВХЛ вы забросили только в нынешнем сезоне. После этого как нападающему легче стало в психологическом плане?

- Я ждал этого момента в прошлом сезоне. Отыграл тогда 20 игр, но ничего не забил. А нынче просто перестал об этом думать, и все само собой стало получаться. Конечно, скинул определенный груз с плеч. Все родные и друзья постоянно спрашивали про количество заброшенных шайб и отвечать тем, что было, не сильно хотелось.

- А первую половину нынешнего сезона можете назвать «возрождением Александра Петрова»?

- Прям-таки возрождением это трудно назвать, - улыбнулся Александр. Просто стараюсь получать кайф от игры, удалось найти взаимопонимание в звене.

- Какой матч в составе «Зауралья» вам больше всего запомнился?

- Наверное, первый матч прошлогоднего плей-офф в Ангарске. Мы вышли играть, а там полный дворец и плюс на нас еще лежала большая ответственность.

- Но ведь в том матче вы заработали удаление до конца игры. Не испортил воспоминаний этот факт?

- Подпортил, не скрою. Но что тут поделать? Мало того, что проиграли, так еще дисквалифицировали, наложили денежный штраф… Переживал за команду с трибун и сожалел, что не могу помочь им.

- Нынешним летом команда прилично обновилась, но игра от этого хуже явно не стала. Что является главным в последних успехах: тренер, селекция или что-то иное?

- Это все вместе. Курочка по зернышку клюет, как говорится. Но все равно нет такого явного лидера в команде, все прекрасно понимают, что команда у нас рабочая. Коллектив у нас очень хороший, могу к любому подойти и пообщаться на любые темы. Все выходят биться друг за друга и знают, что тяжело будет смотреть в глаза партнерам, если где-то ошибешься. Понятно, что кричать никто не будет, но чувствовать будешь себя неприятно.

- Если сравнивать весь прошлый сезон и половину нынешнего, то в чем, на ваш взгляд, команда прибавила и в чем потеряла?

- Повторюсь, что коллектив стал намного дружнее. Все знают и играют по единой тактике, понимают, кто в каком месте должен оказаться в определенную секунду. Тренеры еще серьезнее стали подходить к дисциплине, подготовке к матчу, восстановлению после тяжелых игр.

- В последних матчах стала прослеживаться неприятная тенденция – команда стала часто пропускать в конце игровых отрезков. Как с этим пытаетесь бороться внутри коллектива?

- Не сказать, что это какая-то закономерность. Просто порой глупые ошибки решали исходы матчей, и мы теряли очки. Между играми проводим видеопросмотр моментов, разбираем все ошибки, общаемся внутри команды. Но не ошибается только тот, кто ничего не делает.

- Какой хоккей по душе: силовой или комбинационный?

- В каждом отдельно взятом моменте надо играть по-разному. Какой-то симпатии к одному из этих видов не испытываю: могу ударить, а могу и обвести. Все зависит от ситуации.

- Есть в команде главный заводила?

- Поначалу был один Альберт Загидуллин, а теперь еще Стас Бутузов приехал. Два самых без умолку говорящих человека в команде, - засмеялся Александр. Если Альберт, находясь в плохом настроении, еще может помолчать, побыть спокойным, то Стас постоянно шутит, поддерживает положительную атмосферу в плохие моменты.

- С какими необычными приметами вам приходилось сталкиваться по ходу карьеры?

- Вроде бы не было таких. Все приметы, с которыми встречался, вполне обыденные. Кто-то клюшку наказывает, например.

- Недавно Дмитрий Колготин обмолвился, что «Зауралье» – самая читающая команда за всю его карьеру. А что же вы читаете или прочитали в последний раз?

- Даже и не вспомню. Я как раз отношусь к тому малому числу не читающих в команде. Я больше предпочитаю фильмы на планшете посмотреть или музыку послушать.

- У вас есть одна классическая хоккейная травма – отсутствие зуба. Помните, при каких обстоятельствах вы его потеряли?

- Я тогда еще находился в «Мамонтах Югры» и мы играли в Нижнекамске. Год, кажется, 2013 был. Стоял спокойно на пятаке, закрывал вратаря. Паша Варфоломеев бросил, и шайба рикошетом от клюшки соперника прилетела в зубы. Два зуба потерял, а губу зашили. Есть съемные, но с ними мне неудобно, а вставлять новые из-за профессии мне пока не советуют.

- Совсем недавно в ВХЛ ввели овертайм «3 на 3». Ваше отношение к нововведению.

- Мне кажется, что это хорошая идея. Больше будет голов в овертаймах и будет реже получаться играть в скрытный хоккей, как чаще всего выходило. Меньше людей на площадке и моментов будет больше создаваться. Справедливо, что будет все решаться в игре, а не в буллитах.

- Команда живет в режиме, что, наверняка, отражается иногда в питании. Но может есть любимое блюдо, которым вы любите себя побаловать?

- В гостинице, в которой мы живем, местный шеф-повар, мой хороший друг, отменно готовит шашлык из баранины. А дома я обожаю все, что приготовит мама или бабушка, тут что-то конкретно выделить очень сложно.

- Что для вас счастье?

- Счастье – это семья, чтобы родные и близкие были здоровы, крыша над головой, любимая жена, дети.

- А есть ли вторая половинка?

- Нет, пока не нашлась. Да и мы не особо часто выбираемся в город, чтобы какие-то серьёзные знакомства заводить. Поиск в интернете тоже не слишком удачный вариант – на фотографии видишь одно, а в жизни совсем другое. Но о семье уже пора задуматься, 23 года все-таки.

- По отзывам в Интернете заметно, что в Ханты-Мансийске до сих пор следят за вашей карьерой и в Кургане вы уже стали одним из любимчиков. Замечаете внимание?

- Приятно, когда поддерживают, пишут после игр в соцсетях. Вообще, хотел бы сказать большое спасибо курганским болельщикам, отдельно выразить благодарность фан-сектору. Но бывает обидно, когда люди уходят за несколько минут, секунд до сирены, как в недавней игре со «Спутником». Хочу призвать всех курганцев приходить на хоккей, болеть за нас, мы ведь играем только для них. Радует, что и в Ханты-Мансийске помнят обо мне. Приятно слышать поддержку людей, для которых ты являешься, по сути, никем, а они переживают за тебя как за лучшего друга.